Александр Конторович - Я хочу жить дома
Вот так и получилась на Украине странная ситуация: жестко прозападная часть страны, управляемая вновь созданным временным правительством во Львове, самостоятельное образование Новороссия, а между ними – раздираемое всевозможными противоречиями Дикое поле. Никакой центральной власти там не существовало, да и не потерпели бы местные атаманы и хозяева городов какого угодно посягательства на свои «свободы». И в западной-то части Украины власть держалась только благодаря тому, что в крупных городах стояли контингенты войск НАТО. Что примечательно, все эти контингенты были строго моноэтническими. Венгры не вылезали за пределы своих территорий, поляки, откусив столь вожделенный кусок земли, вообще утратили какой-либо интерес к остаткам некогда огромной страны. Раз нет возможности оттяпать что-либо еще, так и идет оно все остальное лесом. Прочие части блока были представлены подразделениями вооруженных сил Германии, Франции и отдельными небольшими группами, составленными из военнослужащих армий прибалтийских государств. Американцы ограничились присылкой некоторого количества военных советников, а Великобритания вообще направила только нескольких офицеров связи.
Повсплывавшие во Львове прежние политические спекулянты и депутаты бывшей Верховной Рады, осмотревшись, попытались было затянуть привычную песню о всевозможных «вольностях» и прочем. Но были жестко осажены представителями войск НАТО. Обыкновенный майор Робертсон, прибывший в здание нового «парламента», безо всяких экивоков пояснил: «Время болтовни закончилось! Отныне, господа, вы либо будете делать то, что вам укажут – либо вообще навсегда исчезнете с политического небосклона!»
– То есть? – опешил новоизбранный спикер.
– То и есть. Ваши прежние речевки и скакалки вы теперь можете горланить только у себя дома. И так, чтобы соседям не мешать. Ваши эксперименты с демократией слишком дорого обошлись цивилизованному миру. Будете исправлять. Не сможете это сделать вы – назначим других.
Самым обидным здесь было то, что майор, махнув рукой на все приличия, говорил по-русски! Мог бы и постесняться… здесь всё же не Государственная Дума! Но, по-видимому, командование воинского контингента менее всего интересовали вопросы приличия и соблюдения дипломатического этикета.
Вот чему забугорные гости уделяли внимание – так это армии. Без лишних сложностей и проволочек моментально были расформированы всевозможные воинские – или считавшиеся таковыми – формирования и образования. Жесткой рукой пресекли вольницу и во всяких там волонтерских организациях: отныне ни одна гривна не могла уплыть налево да и вообще в любую сторону.
Если «гости» отчего-то полагали, что подобные меры прибавят им популярности, то их ждал глубокий и обидный облом. Нет, сначала всё вроде бы прошло гладко. Не без стрельбы, понятное дело, да сколько там её было, той стрельбы? Ну, прикопали наскоро пару-тройку сотен особо возомнивших о себе «лыцарей», о которых, кстати, никто особенно и не горевал. Посадили (хотя и с немалым трудом, чему были откровенно удивлены) несколько большее количество ворюг и расхитителей. У них отчего-то вдруг нашлись неслабые покровители – причем в среде самой оккупационной администрации!
На какое-то время всё притихло.
На какое-то…
Потом в один далеко не прекрасный день практически одновременно вспыхнули стихийные беспорядки во многих местах сразу. Такое впечатление, что за всем этим стояла чья-то организующая воля. Были взяты штурмом склады со всевозможными ценностями, отделения банков и многое другое.
Разумеется, это не осталось без внимания – тотчас же были подняты по тревоге части внутренних войск, армия…
И уходящие в Дикое поле караваны с награбленным добром получили ещё и неслабую вооруженную защиту. Вот так…
Наспех поднятые беспилотники, не добившись особенных успехов, понесли ощутимые потери – не напрасно трудились натовские инструкторы, обучая своих подопечных.
Вольница показала свои зубы.
А в Дикое поле разом поприбавилось хорошо вооруженных и опытных бойцов – свои арсеналы, уходя, они выдоили досуха.
Попытка отправить за ними погоню из числа оставшихся частей увеличила ряды Вольницы ещё на несколько тысяч человек.
А собственных сил у западных командиров здесь было недостаточно.
Горячие головы подняли уже свою авиацию, дабы она вломила отступающим бандам уже современным оружием.
Частично успехов удалось достичь – несколько колонн понесли потери. А вот из поднятых штурмовиков вернулись далеко не все – показала свои зубы и «черная стена». Этим и вовсе всё было фиолетово – любой летящий в их сторону самолет они закономерно считали вражеским. Гражданская же авиация обходила этот район дальней дорогой уже почти год. Так что шансов на ошибку зенитчики ВСН имели немного.
Взрыв возмущения на западе, против ожидания, особенных результатов не имел. ВСН кивали на Вольницу, те – на ВСН. И те, и другие имели на вооружении зенитно-ракетные комплексы, причем иногда однотипные. Правда, положа руку на сердце, надо было признать, что защитники «черной стены» были оснащены получше, чем сбежавшие бандиты.
Представитель Новороссии на встрече в Минске (уже ставшей традиционной), пожав плечами, предложил провести международное расследование, обещая полное содействие. Вот только со стороны Вольницы никто таких гарантий дать не мог. Даже если бы очень сильно захотел…
Пат.
Признать оглушительный провал своей политики?
Да вы умом, что ли, подвинулись вообще?
Разумеется, джентльмены непогрешимы – просто по умолчанию, и их указания всегда безошибочны. А вот нерадивая местная администрация…
И покатились головы во Львове и прочих местах. Не в прямом, разумеется, смысле: тут всё же демократия, если кто позабыл! Но, право слово, отлучение от кормящей титьки многими воспринималось как бы и не тяжелее… Голова… да толку-то с неё? Тем паче – с чужой? Не жалко: одного прибьют – так и замена ему уже загодя приготовлена. Никто ж не вечен! А вот потерять бабки! Много кто кормился от этих «уважаемых людей», много…
Новая же политика западной администрации поменялась очень и очень сильно – в худшую для всех сторону.
К вящему изумлению многих тут оказалась совсем не Европа – и даже не что-то, на неё хоть отдаленно похожее. Ибо жить, как там – хотели почти все, а вот вести себя, как там положено – никто и не собирался. Общим лейтмотивом было: «мы выстрадали себе хорошую жизнь!»
Просвещённые европейцы только плечами пожимали, никак не улавливая взаимосвязи перенесённых страданий с уровнем жизни. С их точки зрения, таковой уровень достигался несколько иными вещами. Трудом, например…
«Дикари!» – таково было мнение подавляющего большинства львовян.
И новые потоки «беженцев» потянулись в Дикое поле.
Налицо было явное несоответствие заявленных Европой целей с достигнутыми результатами. Что-то надо было срочно делать…
Проблема Новороссии временно была отодвинута на задний план. Перед глазами маячила гротескная картинка Дикого поля – и с этим явлением нужно было срочно покончить, уж слишком оно портило картину «всеобщего процветания» на Украине. А явление продолжало расширять свои территории. Желающих класть головы у «черной стены» больше не находилось, а кипящая в этом котле вооруженная масса требовала выхода. И затрещали границы Львовщины – начали отползать назад с пугающей скоростью. Пал Николаев, захвачена бандами Одесса…
Воевать с этими дикарями?
Какими, позвольте вас спросить, силами? Оставшимися соединениями, которые пока формально признают главенство львовского правительства?
Пробовали уже – больше не хотим! Посылать противнику вооруженное подкрепление? Щас…
Войсками НАТО?
А они за этим сюда пришли?! Класть свои головы за каких-то там украинцев? Которые и сами толком не знают, чего хотят?
Увольте… это не для джентльменов. Но неджентльменов, желающих взять на себя эту почетную миссию – умереть за высокие идеалы демократии – поблизости не нашлось.
Ситуация опасно накалялась, и что-то надо было делать срочно!
Первый вопрос – кто виноват?
Ну, тут двух мнений просто не могло быть – Россия, конечно же! Кто ж ещё-то?
Отлично!
Второй вопрос – кто должен за всё это ответить?
Ну… право слово, в приличном обществе такие вопросы задавать как-то не принято – смотри пункт первый!
Ладно, решили – действуем!
Запад, снисходительно поглядывая в сторону русских, предложил созвать саммит заинтересованных стран для обсуждения возникшей проблемы.
